У.Шекспир
Трагифарс
Постановка – Юрий Бутусов
Художник – Александр Шишкин
В ролях: Максим Аверин, Константин Райкин, Агриппина Стеклова, Денис Суханов, Марина Иванова, Тимофей Трибунцев, Яков Ломкин, Артем Осипов.
Роли - Король Эдвард IV, Герцог Кларенс, Герцогиня Йоркская
Премьера спектакля состоялась 26 февраля 2004г.
Продолжительность спектакля – 3 ч. 10 мин. с антрактом.
Самая мрачная из шекспировских хроник оказалась и самой сценичной из них, благодаря «абсурдисту с человеческим лицом» - питерскому режиссеру Юрию Бутусову, поставившему на сцене «Сатирикона» это странное действо. Даже при постановке пьесы великого Барда Бутусов не изменяет себе и представляет нам «Ричарда III» фантасмагорией, до жути нелепой детской площадкой, на которой злой коронованный ребенок играет в свои страшные игры…
Пресса о спектакле:
Представление Юрия Бутусова
"Ричард III" как яркая фантазия, трагифарс крови и измен, который был
бы смешон, если бы не так реалистичен.
"Ричард Ш" - это третья
вершина-зарубка в ряду спектаклей театра, следующая за "Макбетом" и
"Доходным местом". Бутусов ставит эту пьесу о вероломном герцоге,
пропитавшую нацию кровью и лицемерием, как трагифарс. И делает это так
убедительно, что нельзя представить себе эту пьесу сегодня в ином
жанре. Вместе с художником Александром Шишкиным Бутусов представляет
эту историю как карикатурную фантазию, как ярмарочные картинки Грима,
как комикс, атмосфера которого смещает действие, монологи за пределы
морали. Признание Ричарда: "совесть - удел трусов" звучит логично в его
отважном вызове окружению.
Все убийства поставлены как великолепное зрелище, будь то убийство
Кларенса, которого в танце забрызгивают красным вином из серебряных
кубков, или убийство юных сыновей королевы Елизаветы, которых злодейски
душат в блестящей сцене, начинающейся как идиллия детской игры и
кончающейся как яростный ночной кошмар.
Максим Аверин, хорошо играющий сразу три роли, особенно заметен в роли
герцогини Йоркской, матери Ричарда III. …Аверин ловко балансирует между
пародией и искренностью, играя эту несчастную женщину, чья семья
погублена ее неуправляемым и заблуждающимся сыном.
Какое удовольствие видеть спектакль, который можно поставить в ряд лучшего, что было за 15 прошлых лет.
Джон Фридман.
Хроника событий ,"Moscow times" 5-11 марта 2004г
Постановку питерского
режиссера Юрия Бутусова назвали "трагифарсом": удивительно точное
определение. О костюмах соответствующих эпохе, речи нет: во что только
актеры не одеты! А декорации? Вместо дворцовых интерьеров на фоне
грязно-белого задника грубо нарисована дверь… Реквизит - плоские
черно-белые картонные фигуры, которые таскают с места на место.
Почти каждый актер играет по нескольку ролей: Максим Аверин, убитый в
роли Кларенса, сразу же становится Эдуардом 1У, а когда погибает и
Эдуард, выходит уже в виде королевы-матери.
Странное дело: злодейство героя Райкина вызывает ужас, замешанный на …
восхищении и сочувствии. И гений со злодейством, по-пушкински
несовместные, вдруг оказываются понятиями, очень близкими друг-другу.
Как перебитые Ричардом родственники.
"Комсомольская правда" 11.03.2004
Кто видел Максима во время гастролей "Сатирикона" в Петербурге в "Ричарде III" (где он играет сразу три роли!) или в "Макбетте", не могли не заметить, как выделяется фееричное аверинское исполнение даже на фоне других сатириконовских актеров.
"Телевидение, радио Санкт-Петербурга" № 24 2004
Британские лорды и королевы
носятся между гигантской арестантской койкой и гигантским столом.
Выпиленный лобзиком фанерный зоопарк - медведи, волки и вестминстерские
вороны - расставлен на планшете сцены, как на шахматной доске. И между
ними Ричард, по идее - воплощенное злодейство, на деле насекомое,
которое в финале прихлопнули подушкой.
Максим Аверин, сыгравший
заодно и Ричардова брата-короля, и королеву … - прекрасен: двое убийц
плещут на него из стаканов красное вино, подливая себе из графинов,
покуда он не падает замертво.
Убийства в этом шоу особенно эффектны.
Елена Ковальская
"Афиша" 15-28.03.2004г.
Аверин в спектакле "отвечает"
за семейную линию Ричарда, появляясь на сцене в образе Кларенса,
Эдварда, а потом и их матери, герцогини Йоркской.
Первым на сцене
появится Кларенс. Появится лишь для того, чтобы, приняв заверения
Ричарда в любви, отправиться прямиком в Тауэр. А оттуда выхода уже не
будет. В ночь перед своей смертью Кларенс видит ужасный сон, о котором
рассказывает тюремщику. Рассказывает без УЖАСА, медленно и страшно,
будто сам с собой, заново проживая страшный сон, забыть который не в
силах. Осознавая, что в этом сне опустился на дно своей души, которую
увидел "в таких ужасных пятнах, что их ничем не вывести" - в пятнах
клятвопреступления и убийства. Как избавление приходит смерть в лице
двух убийц, нанятых Ричардом. А потому глухим ко всем мольбам Кларенса.
На его: "Покайтесь, Бог простит!" - последнюю надежду на спасение -
звучит грубое: "Каются лишь трусы или бабы". "Не каются лишь дьяволы и
звери," - шепчет Кларенс, покорно склоняясь перед убийцей… Яркими
пятнами на сине-сером полотне спектакля остаются смерти братьев
Ричарда, сыгранные Авериным. Кларенса убивают, поливая - не клюквенным
соком - красным вином. Он мечется и затихает. Убийцы берут его за ноги
и медленно тащат в кулисы.
В эту же самую минуту навстречу Ричарду из кулис выходит король Эдвард
в длинной белой рубахе, совсем не величественный, больной и жалкий. О
том, что это король, свидетельствует лишь корона на его голове, да и ту
он сорвет с себя в ужасе, узнав от Ричарда о смерти Кларенса. Осознав,
что его приказ обрек на гибель брата. "Великий Боже! Бедный, бедный
Кларенс!" - только и успеет он простонать, схватит одеяло и поползет с
ним на авансцену в последней попытке убежать… От себя? Второй раз
Аверин умирает на сцене. Чтобы вновь воскреснуть на ней - теперь уже
матерью Ричарда, герцогиней Йоркской.
"Ошметок бутафорской королевы", напоминание о былом величии, какое-то
исстрадавшееся тело - непонятно уже какого пола, существо, которое
живет с болью о том, что все лучшее уже прошло, и о том, что у нее есть
такой ребенок - не обласканный, не "облизанный", творящий ужасы. Такой
предстает перед зрителем герцогиня Йоркская в исполнении Аверина. В его
игре нет пародии на женщину - образ герцогини не призван насмешить
зрителя, он скорее трогателен. В первое свое появление на сцене во
время ожидания аудиенции у больного короля Эдварда, герцогиня не
произнесет ни единого слова, у нее одна, абсолютно пантомимная,
"проходка" на втором плане, в глубине сцены, за ссорящимися Ричардом,
Елизаветой и лордами. Но взгляд зрителя почему-то прикован именно к
этому несуразному полупьяному существу в черном платье и с сигаретой в
длинном мундштуке, медленно бредущему вдоль задника к непомерной
величины столу…
Артист умеет сделать свою героиню и забавной, и трогательной
одновременно, а в последней сцене разговора с Ричардом подняться и до
трагизма. "Ты можешь ли хоть час припомнить, когда бы ты порадовал
меня?" - говорит герцогиня, обнимая сына-убийцу - и говорит с такой
болью, в ее глазах столько страдания, что вопрос, почему эта роль
отдана актеру-мужчине, в этот момент просто не может придти на ум. В
тихой смерти герцогини, в той покорности, с которой она умирает, есть
нестерпимо пронзительная трагичность - ей не для чего больше жить, в
момент, когда она была готова остановить сына, сказать ему, наконец,
слова любви - разговора не получилось. Потому что Ричарду это УЖЕ не
нужно.
Конечно, это испытание - в одном спектакле сыграть сразу несколько
судеб, несколько ролей, причем идущих поочередности - сцена за сценой.
Испытание на мастерство, на подвижность актерской психики, на
способность мгновенно перестраиваться. Аверина отличает невероятная
пластическая и интонационная выразительность - его Кларенс, Эдвард и
герцогиня Йоркская Аверина настолько различны, что начинаешь невольно
поддаваться обману и верить, что их играют разные люди.
Татьяна Печегина, театральный критик
О мой наивный, простодушный
Кларенс!.." Измученная совестью, оклеветанная и отверженная миром -
заблудшая душа... Кларенс за всю сцену так и не поднимется с колен. На
коленях будет рассказывать свой кошмарный вещий сон, на коленях будет
взывать к справедливости, на коленях будет молить о пощаде... Так и
будет смотреть на тюремщика, на убийц - снизу вверх, как ребёнок!..
Максим Аверин отыгрывает своё имя сполна: все чувства, все эмоции - по
максимуму, как-будто всего себя - до донышка, наизнанку! И опять
всплывает тема "он мой брат!" (вспомним "Макбетта". в разговоре с
ведьмами, помните? "Не говори так... Он мой друг. Мой брат! И он -
порядочный человек!"). Кларенс, оглядываясь на свои преступления,
говорит "Их делал я для брата моего!" так, словно это всё объясняет и
оправдывает! Или - пассаж о Ричарде: "Нет!.. Меня он любит!"/ "Он сам
приказ нам отдал Вас убить"/ "НЕ МОЖЕТ быть!". С поспешным и страстным
ударением на "не может"! Словно убийца посягнул на какое-то божество!..
И ещё... Не знаю, Юрий Николаевич ли так задумал, Максим ли так играет,
или почудилось мне... Как построена сама сцена убийства: Кларенс,
приняв удар от одного из убийц - бросается к второму! Понимаете: он не
ОТ удара бросается в сторону, а он бросается К тому, кто в данный
момент не бьёт - ОН ЗА ПОМОЩЬЮ к нему бросается!.. И, получив очередной
удар, бросается снова к первому!..
И ещё мне кажется, что Максим
всякий раз ставит перед собой задачу: вопреки сюжету, на самом деле, во
что бы то ни стало - убедить, упросить, уговорить убийц не убивать его!
Ну вдруг! Вдруг на этот раз - упрошу! И я - вслед за ним - каждый раз,
затаив дыхание, надеюсь до последнего: ну вдруг именно сегодня -
УГОВОРИТ! И не будет этого страшного наплыва музыки, в такт которой на
беззащитную белую рубашку будет наотмашь выплёскиваться рубиновое
вино...
Герцогиня Йоркская. Словно раненная птица с изломанными крыльями,
тонкая чёрная фигура вьётся вокруг королевы Елизаветы... Она - только
что точно так же потерявшая двух сыновей, как никто чувствующая, что
происходит сейчас с Елизаветой - словно заключает её в кольцо движений
своих рук: поддержать, укрыть, обнять, прикосновением взять на себя
хоть часть боли... И, опекая несчастную Елизавету, герцогиня еле
слышно, полумолча-полувслух бормочет: "Вставай!", "Вот так... Вот
так..." И вместе с залом, наблюдая эту сцену, плачет мстительная
королева Маргарита...
Ирина Белоглазова
http://factum-dictum.livejournal.com
Пресса о спектакле: http://www.smotr.ru/2003/2003_scon_richard.htm
Фото Игоря Захаркина и ISRAland