Максим Аверин: "Я на улыбке себе карьеру сделал".

Актера Максима АВЕРИНА телезрители запомнили после сериала «Глухарь», в котором он сыграл милиционера Глухарева, человека со взрывным характером, но профессионала высокого класса. Любители театра знают его совсем другим по ролям в театре «Сатирикон». Аверин – Эдмонд в «Лире», ветеран Первой мировой войны в спектакле «Тополя и ветер», а в «Ричарде III» у него сразу три роли, в том числе и герцогиня Йоркская. О том, как ему удаются такие разноплановые работы, Аверин рассказал «НИ».

– Максим, в «Сатириконе» вы работаете уже 13 лет. Константин Райкин часто берет в труппу новых и новых выпускников своего курса. Вам эта конкуренция не мешает?

– Артисты «Сатирикона» всегда были единой командой: у нас нет деления по возрасту или по времени работы в труппе. Как правило, в спектакле играют актеры разного возраста. Разве что «Страна любви» – это дипломный студенческий спектакль, который вошел в репертуар театра. Конечно, бывает, что долго ждешь роль, мечтаешь сыграть именно этого персонажа, а его отдают другому, но я трудоголик, поэтому обиды быстро забываются. Прежде чем что-то взять от этого мира, я стараюсь ему что-то дать. И при этом нельзя думать о плохом. Вы знаете, свою карьеру я на улыбке сделал. Это происходит само собой: я радуюсь удачам друзей, позитивным событиям, которые происходят в моем жизненном окружении, приятным новостям. Естественно, я вижу, какие трагедии происходят вокруг, но стараюсь делиться с друзьями и зрителями только положительной энергией.

– А вашему герою в фильме «Глухарь» тоже улыбка помогает?

– Думаю, да. Глухарев – это мой персонаж. Я его придумал, вылепил и теперь играю. Хотя с прототипом своего героя не знакомился и на милицейские рейды не ездил: кино – это ведь не документальная хроника и не пособие по работе милиционеров. Знаете, есть такая байка о молодом актере и старом. Молодой актер рассказывает пожилому коллеге, как ему тяжело дается работа. Он вживается в образ, углубляется в характер своего героя, примеряет его на себя. А коллега его спрашивает: «А вы играть не пробовали?»

– Вы пересматриваете свои фильмы или сериалы?

– Нет. Бывает, что смотрю какие-то вещи, чтобы оценить, получилась работа или нет. В остальных случаях жалко тратить время на то, чтобы пересматривать себя. У меня и так почти нет свободного времени: лучше в кино сходить.

– Вам не мешает то, что артист – это зависимая профессия?

– А куда деваться. Никто меня сюда не тянул, сам выбрал. Мне нравится, что в каждой роли нужно начинать работу с начала, с чистого листа и все время двигаться вперед. Шанс дается каждому актеру. Просто надо быть готовым к этому шансу и успеть его поймать. Поэтому я и не выключаю телефона даже после длительных съемок, когда нужно выспаться. И не пытаюсь определить, что у меня на первом месте, а что на втором или на третьем. Хотя от ролей часто отказываюсь. Например, недавно прочел хороший сценарий и отказался, потому что мне предлагали сыграть милиционера. Терпеть не могу повторов, лучше пробовать что-то другое.

– А вы сравнивали профессию артиста, например, с профессией хирурга?

– Да, потому что актер может лечить души. Не понимаю, когда говорят, что актер не богоугодная профессия. Она угодна Богу. И часто у артиста именно душа и является самым израненным местом, потому что именно душа должна работать в первую очередь. Нужно впитывать новые впечатления, влюбляться, огорчаться, страдать. Ездить по миру, много читать, смотреть, слушать музыку. Все это его ежедневная работа.

– Говорят, что сегодня многие молодые режиссеры как раз забыли о душе, им нечего сказать…

– Нет, я не согласен. Талантливых режиссеров по-прежнему много, и душа у них «работает» отлично, просто их фильмы не очень востребованы рынком, отсюда и такая беда.

– Раз мы заговорили о рынке, лично вам важно, сколько вы зарабатываете?

– Конечно, важно. Но почему-то я радуюсь, что не зарабатываю таких денег, как голливудские звезды. Например, недавно я прочел в интервью Джонни Деппа, что он назвал одну часть своего острова именем своей жены, а другую – в честь Марлона Брандо. Я могу только один угол своей квартиры назвать в честь мамы, а другой угол – в честь своей собаки. Я зарабатываю столько, чтобы не чувствовать себя униженным, не более того. Я люблю красивые машины, курю сигареты, мне приятно, когда у меня в кошельке есть деньги, и я могу пригласить свою девушку в ресторан.